Аннотация

В № 10 «Записок ИИМК РАН» представлены научные работы, отражающие новейшие открытия и исследования в области археологии и древней истории. В статье В. В. Питулько и Е. Ю. Павловой рассмотрены новые свидетельства расселения человека в Сибирской Арктике в финальном плейстоцене. В. Б. Бахшалиев, Т. И. Ахундов, А. Д. Резепкин, В. А. Трифонов, Д. Абдуллоев, Р. В. Стоянов и А. Эрим-Оздоган впервые вводят в научный оборот новые материалы из памятников Закавказья, Северного Кавказа, Средней Азии и Пропонтиды разных эпох – от энеолита до средневековья. К. Н. Степанова с помощью трасологического метода изучила терочные плитки позднепалеолитической стоянки Чулатово 2. В статье Е. Ю. Захаровой показано значение и роль Костёнковской экспедиции ЛОИА АН СССР в становлении археологии в Воронежском университете. Л. Б. Кирчо систематизировала данные о стратиграфии Ак-депе – одного из ключевых поселений эпохи энеолита–бронзы в Южном Туркменистане. М. Т. Кашуба рассмотрела проблему воинских захоронений в среде оседлого населения на примере погребений с копьями культуры Шолдэнешть на Среднем Днестре. Уникальной находке бронзового котла в Пенджикенте (древний Согд) посвящена работа В. И. Распоповой. В разделе «Хроника» приводится информация о расширенных заседаниях Ученого совета Института, посвященных памяти крупных отечественных исследователей – А. М. Беленицкого и И. Г. Шургая. Издание адресовано археологам, культурологам, историкам, музееведам, студентам исторических факультетов вузов.

 

СТАТЬИ

 

В. В. Питулько, Е. Ю. Павлова. Местонахождения Урез-22 и Озеро Никита: новые свидетельства расселения человека в Сибирской Арктике в финальном плейстоцене

Ключевые слова: Сибирская Арктика, палеолит, мамонт, охота, микропластинки.

Западная часть Яно-Индигирской низменности, где в последние годы открыто несколько новых археологических памятников палеолитического возраста, весьма перспективна для продолжения поисков таких объектов. Все изученные объекты такого рода, открытые в регионе, связаны со скоплениями костных остатков мамонтов. В работе рассматриваются материалы двух новооткрытых памятников, на настоящий момент являющихся самым северным в мире свидетельством расселения человека в Арктике в конце плейстоцена. Возраст местонахождения MKR/U22 может быть оценен ~12400–11700 л. н. В его материалах впервые для Сибирской Арктики документировано распространение микропластинчатой индустрии доголоценового возраста. Ещё один эпизод пребывания древнего человека представляют материалы местонахождения NKL. Его возраст оценивается ~12050–11840 л. н. Местонахождение NKL представляет собой полный хронологический и культурный «дубликат» Берелёхской стоянки, что говорит о достаточно широком распространении культуры этого типа на Северо-Востоке Азии. Орудия, находимые в Берелехе и на озере Никита, имеют аналогию в Новом Свете, где подобные изделия известны как острия Чиндадн. Они представляют собой, на данный момент, единственную зримую культурную связь между материалами Северо-Востока Азии и Северо-Запада Северной Америки. Полученные материалы указывают на заметное культурное своеобразие региона в позднем палеолите и обозначают уверенную перспективу поисков палеолитических памятников на Яно-Индигирской низменности.

 

К. Н. Степанова. Терочные плитки стоянки Чулатово 2

Ключевые слова: верхний палеолит, Средняя Десна, орудия из зернистых пород камня, терочные плитки, куранты, ацетатные слепки, обрабатываемый материал, следы использования, эталон, большие увеличения, микрофотография.

В 1930-е гг. была открыта и исследована стоянка верхнего палеолита Чулатово 2, кремневый инвентарь которой позволяет относить ее к кругу стоянок позднего этапа верхнего палеолита (рис. 1). Помимо кремневой и костяной индустрии, на стоянке были найдены плитки кварцита и песчаника, происходящие из местных коренных отложений и несущие следы использования на одной из сторон, некоторые из них – со следами аккомодации (рис. 2, 3). Эти предметы были отнесены к кругу орудий, использованных для обработки продуктов собирательства. Было бы интересно на современном методическом уровне обратиться к функциональному определению следов сработанности на этих плитках, тем более, что они перспективны для трасологических определений благодаря происхождению из коренных месторождений и отсутствию на них следов окатанности. В статье приведены результаты наблюдения над микротопографией поверхностей плиток при больших увеличениях (рис. 4), приводится сравнение с некоторыми эталонами по обработке разных органических веществ орудиями из зернистых и кристаллических пород (рис. 5).

 

Е. Ю. Захарова. Костёнковская палеолитическая экспедиция ЛОИИМК АН СССР и становление археологии на историко-филологическом факультете Воронежского государственного университета (конец 1940-х–1950-е гг.)

Ключевые слова: история археологии, Палеолитическая экспедиция ИИМК АН СССР, Воронежский государственный университет, А. Н. Рогачёв, П. И. Бо-рисковский, А. Н. Москаленко, И. Н. Бороздин, Л. М. Тарасов, Н. Д. Праслов.

В первые послевоенные десятилетия руководители Палеолитической (затем Костёнковской палеолитической) экспедиции ЛОИИМК АН СССР А. Н. Рогачёв и П. И. Борисковский сыграли значительную роль в процессе становления археологии в Воронежском государственном университете, ставшем впоследствии признанным лидером региональной археологии. Студенты ВГУ под руководством А. Н. Москаленко, начиная с 1948 г., регулярно участвовали в полевых работах Костёнковской экспедиции. Ленинградские учёные находили также возможность для общения с сотрудниками и студентами историко-филологического факультета ВГУ и помимо полевых работ, приобщая их новейшим достижениям отечественной археологии. Данные факты приводятся в публикации впервые на основании привлечения архивных документов. Их наставничество способствовало профессиональному росту воронежских студентов в целом, а для некоторых из них определило выбор дальнейшей научной судьбы. Двое из студентов ВГУ – Лев Михайлович Тарасов (1925–2010) и Николай Дмитриевич Праслов (1937–2009), активно работавших в 1950-е гг. в Костёнковской экспедиции, стали профессиональными археологами и влились в коллектив сотрудников Отдела палеолита ИИМК АН СССР. В публикации впервые проанализированы документы из Государственного архива Воронежской области, отражающие основные события их студенческой исследовательской работы.

 

В. Б. Бахшалиев. Исследование поселения Ашагы Дашарк в контексте изучения куро-аракской культуры

Ключевые слова: поселение Ашагы Дашарк, происхождение куро-аракской культуры, поселения Овчулартепеси, Кюльтепе I и II, Нахичеванская Автономная Республика, Шарурский р-н.

Большое значение для изучения древней истории Кавказа, в том числе и Азербайджана, имеют археологические памятники древнего Шарура в Нахичеванской Автономной Республике (далее НАР). Одним из них является поселение Ашагы Дашарк, относящееся к среднему и позднему периодам куро-аракской культуры. При раскопках этого памятника обнаружены многочисленные керамические изделия, в том числе, четыре типа мисок (рис. 1, 2–9; 2, 2–4, 7), три типа кувшинов (рис. 2, 1, 5, 6; 3, 1–3; 4, 1–6, 9–11, 14), горшки (рис. 3, 4; 4, 7–8, 10–13; 5, 1), модели колес (рис. 2, 8; 6, 7), а также разнообразные каменные (рис. 6, 1–3, 11; 7, 1–5), костяные (рис. 6, 4, 6, 8) и роговые изделия. Кроме того обнаружен металлический листовидный наконечник стрелы (рис. 6, 5). В результате исследования поселения Ашагы Дашарк, а также других памятников куро-аракской культуры (Кюльтепе I, Кюльтепе II, Махта I, Овчулартепеси, Халадж и др.) на территории НАР можно утверждать, что куро-аракская культура в этом регионе имела четыре этапа развития: I этап – период формирования культуры, датирующийся концом V тыс.–3500 г. до н. э; представлен на поселениях Овчулартепеси, Чаладж, Шортепе, Махта I; II этап – ранний период, датирующийся 3500–3150 гг. до н. э.; представлен на поселениях Кюльтепе II, Халадж, Арабенгидже, Овчулартепеси; III этап – средний период, датирующийся 3150–2700 гг. до н. э.; представлен на поселениях Кюльтепе I и II, Махта I и II, Арабенгидже, Ашагы Дашарк, Шортепе; IV этап – поздний период, датирующийся 2700–2400 гг. до н. э.; представлен на поселениях Кюльтепе I и II, Махта I, Арабенгидже, Ашагы Дашарк и др. Учитывая все имеющиеся к настоящему времени данные, можно полагать, что территории НАР, Приурмийской области Южного Азербайджана и Восточной Анатолии являлись родиной куро-аракской культуры, причем материалы раскопок поселения Овчулартепеси позволяют предположить, что ее первичный очаг находился в среднем течении Аракса, прежде всего, на территории нынешней НАР.

 

Т. И. Ахундов. Алхантепе – поселение начала бронзового века в Азербайджане

Ключевые слова: Южный Кавказ, Муганская равнина, Алхантепе, лейла-тепинская традиция, металлургия, металлообработка, сырцовый кирпич, землянка, качественная керамика, грубая керамика, ангоб.

За прошедшие 30 лет на Южном Кавказе выявлено несколько десятков поселений, связанных с лейлатепинской традицией, урукские корни которой не вызывают сомнений. Памятник Алхантепе, находящийся на Муганской равнине (юго-восток Республики Азербайджан), относится к числу таких поселений. Во время его раскопок выявлены остатки землянок и полуземлянок, а также наземные кирпичные и турлучные строения. Несколько фрагментов наземных «стен», сложенных из сырцового кирпича без скрепляющего раствора, расчищены во втором строительном горизонте (рис. 1, 1). На поселении Алхантепе, выявлены остатки двух металлургических печей (рис. 1, 2, 2, 1). Рядом с ними обнаружены шлак, глиняные формы для отливки металлических брусков (рис. 3, 1–3), тигли (рис. 3, 4) и керамические ковшики (рис. 3, 5). На памятнике были выявлены остатки 13 погребенных различных возрастов. Младенцев часто хоронили в керамических сосудах (рис. 2, 2). На костях одного из умерших найдено свинцовое кольцо (рис. 4, 12). Керамические изделия Алхантепе представлены, во-первых «качественной керамикой» ((рис. 2, 4; 5, 1, 2, 4, 7, 10, 14, 17, 21), изготовленной из глины с растительной примесью и примесью мелкого песка. Значительная ее часть формована с использованием круга – вращающего устройства, причем часть изделий, полностью изготовлена на круге. Поверхности равномерно обожженных сосудов в большинстве случаев ангобированы с одной или обеих сторон. Ведущими типами этой посуды являются круглодонные сосуды с подшаровидным туловом, кувшины с воронкообразным венчиком (рис. 5, 1, 2), двугорлые сосуды (рис. 2, 3; 5, 4), двучастные пиалы (рис. 5, 10), цедилки, горшки. (рис. 5, 14) и чаши (рис. 5, 7, 17, 21). К этой же группе керамики относятся фрагменты расписных, а также черных и темно-серых сосудов, последние часто залощены (рис. 5, 6). Некоторые изделия «качественной керамики» были снабжены небольшими петлевидными ручками, в одном случае горизонтального крепления (рис. 5, 6, 12, 13). Другая группа посуды представлена «грубой керамикой», среди которой имеются бытовые и очажные изделия. Бытовые лепные сосуды формованы из глины с грубой неорганической примесью дресвы, шамота, крупного песка, растертого обсидиана, пирита или кварцита. Эти серо-желтые, бурые и даже черные изделия. представлены широкогорлыми и узкогорлыми кувшины яйцевидной формы, а также чашами. Очажные керамические поделки формованы из рыхлой глиняной массы с грубыми неорганическими добавками и, видимо, примесью навоза. Эти грубые хрупкие изделия, цвет которых варьирует от серого до буро-черного, плохо обожжены. Речь идет о жаровнях (рис. 4, 19–25), подставках и стационарных очажных устройствах (рис. 5, 18). Кроме того на поселении обнаружены терракотовые антропоморфная фигурка (фрагмент) и статуэтка животного (рис. 5, 3, 5), а также керамические пряслица (рис. 5, 15). Для изготовления орудий труда на поселении Алхантепе использовали различные породы камня. Найдены также каменные пряслица (рис. 5, 16) и миниатюрные сосуды. Костяные изделия представлены, главным образом, заколками «алхантепинского типа» (рис. 5, 19, 20). и пряслицами. При раскопках найдены металлические шлаки (рис. 4, 15, 16, 18), застывшие брызги жидкого металла (рис. 4, 14) и изделия из меди – два лезвия кинжалов, небольшая массивная стамеска, несколько фрагментированных и целых шильев (рис. 4, 1–11, 13, 17), а также свинцовое кольцо-подвеска (рис. 4, 12). Поселение Алхантепе является поздним в ряду памятников с лейлатепинской традицией и относится к середине второй половины IV тыс. до н. э (33–32 вв. до н. э.). Следует подчеркнуть, что с появлением на Кавказе носителей лейлатепинской традиции здесь впервые появляется металлургия.

 

А. Д. Резепкин. Поселение Новосвободненское на Северо-Западном Кавказе

Ключевые слова: Северо-Западный Кавказ, ранняя бронза, новосвободнен-ская культура, поселение Новосвободненское, классификация керамики.

В течение ряда полевых сезонов у ст. Новосвободной проводились раскопки поселения новосвободненской культуры. Поселение располагалось под двумя курганами, сооруженными над дольменами. Было раскопано 984 м2 и обнаружены остатки двух жилищ (рис. 1; 2). В результате раскопок был добыт уникальный материал, характеризующий практически весь спектр керамики этой культуры. В комплексе керамики памятника выделено 7 типов (с вариантами) (рис. 3–6). Также были найдены костяной наконечник стрелы и бронзовое тесло. Из раскопок происходят около 20 фрагментов майкопских сосудов (рис. 7), что свидетельствует о достаточно тесных контактах этих культур. Полученная серия радиоуглеродных дат (таблица), которые хорошо согласуются с радиоуглеродными датами для гробниц, позволяет с достаточной степенью уверенности датировать поселение второй третью IV тыс. до н. э.

 

В. А. Трифонов. Дольмен Джубга на Черноморском побережье Кавказа

Ключевые слова: Западный Кавказ, эпоха бронзы, дольмены, стелы, петроглифы, хронология.

В статье представлены основные результаты археологического исследования экспедицией ИИМК РАН уникального дольмена с петроглифами в пос. Джубга (Туапсинский р-н Краснодарского края) (рис. 1), начатое в 2006 г. По месту расположения дольмен получил собственное имя «Джубга». Установлено, что дольмен представляет собой окруженную земляной насыпью и каменным керном мегалитическую погребальную камеру, к фасаду которой примыкает огражденный каменной стеной круглый в плане двор (рис. 2; 3). Радиоуглеродная датировка образцов угля из слоя строительных отходов указывает на начало второй половины III тыс. до н.э. как время строительства дольмена (таблица). Таким образом, на Западном Кавказе и сопредельных территориях Причерноморья дольмен Джубга является древнейшим образцом строительства с применением регулярной кладки из крупных обработанных каменных блоков (ashlar masonry). Архитектурным аналогом дольмена Джубга является, расположенный в 200 км от него, дольмен в селе Отхара (Абхазия). Характерные для этих дольменов архитектурные детали и строительные приемы известны по всему ареалу распространения дольменов на Западном Кавказе, что косвенно указывает на местное происхождение этого стиля, который сформировался в ходе продолжительного развития западнокавказской традиции культового мегалитического строительства с конца IV тыс. до н. э. Антропоморфные и зооморфные петроглифы на стенах дольмена Джубга (рис. 3; 4) обнаруживают композиционное и стилистическое сходство с изображениями на антропоморфных стелах из Горного Крыма и бронзовом крюке из дольмена у ст. Царской (совр. ст. Новосвободная) (рис. 5). Это указывает на то, что период создания и использования стел с изображением «близнецов» можно датировать второй половиной IV–первой половиной III тыс. до н. э. В этот период Горный Крым и Западный Кавказ, вероятно, входили в одну культурною провинцию. Антропоморфные стелы Западного Средиземноморья в целом, и юга Франции в частности, в этот культурный круг не входят, а отождествление на стеле из Ле Морель (Les Maurels) изображения «близнецов» является ошибкой.

 

Л. Б. Кирчо. Стратиграфия и относительная хронология поселения эпохи энеолита–бронзы Ак-депе в Ашхабаде (по материалам раскопок А. А. Марущенко и наблюдений и разработок А. А. Ляпина)

Ключевые слова: Южный Туркменистан, Ак-депе в Ашхабаде, ранний, средний и поздний энеолит, ранняя и средняя бронза.

Поселение эпохи энеолита–бронзы Ак-депе в Ашхабаде изучалось в 1930-х–1950-х гг. А. А. Марущенко (рис. 1). В статье анализируются недавно опубликованные данные о стратиграфии поселения, полученные А. А. Ляпиным на основе расшифровок полевых дневников этих исследований и его собственных наблюдений и сборов из культурных слоев разрушающегося памятника (рис. 2; 3; 4, 2–7). Использованы также материалы раскопок 2006–2010 г. экспедиции Института археологии и этнографии АН Туркменистана. Общая мощность культурных напластований Ак-депе эпохи энеолита и бронзы составляла до 20 м. На поселении найдена керамика культуры Анау IA (ранний энеолит, первая половина V тыс. до н. э.), выявлен 3-метровый культурный слой позднего этапа периода раннего энеолита – комплекс Ак-депе I (времени позднего Намазга I – примерно первая треть IV тыс. до н. э.) и изучены 5 строительных горизонтов толщиной около 3,6 м периода среднего энеолита – комплекс Ак-депе II (времени Намазга II – около 3650–3200 гг. до н. э.). Вероятно в конце этого периода поселение погибло в пожаре. Комплекс периода позднего энеолита – Ак-депе III (времени позднего Намазга III – первые века III тыс. до н. э.) представлен остатками двух или трех строительных горизонтов мощностью до 2,5 м. Комплекс Ак-депе IV, отнесенный А. А. Марущенко к периоду ранней бронзы (времени Намазга IV – около 2800/2700–2350 до н. э.), представлен, по данным этого исследователя, остатками 9–10 строительных горизонтов мощностью около 7 м. Однако безоговорочное отнесение всей толщи напластований Ак-депе IV к периоду ранней бронзы вызывает сомнение, учитывая что на Ак-депе найдена керамика периода средней бронзы (времени Намазга V, последняя треть III–начало II тыс. до н. э. – рис. 5, 4). Своеобразие культурных комплексов Ак-депе III–IV показывает, что по крайней мере в III тыс. до н. э. это поселение находилось в контактной зоне двух историко-культурных областей – Юго-Восточного Прикаспия и Северо-Восточного Хорасана.

 

М. Т. Кашуба. Погребения с копьями культуры Шолдэнешть Среднеднестровского региона (записка о воинских захоронениях в «зонах оседлости»)

Ключевые слова: Юго-Восточная Европа, Среднее Поднестровье, ранний железный век, культура Шолдэнешть, культурный комплекс Басарабь, погребения с оружием, наконечники копий, статусные предметы.

В статье рассматривается проблема воинских захоронений в среде оседлого населения на примере погребений с копьями культуры Шолдэнешть на Среднем Днестре (рис. 1). Приведены описания погребений и железных наконечников копий. Последние были выделены в два отдела (с лавролистным и остролистным пером), разделенных на несколько типов (рис. 2–4), среди которых 2 экземпляра имеют отверстия в основании пера. Основные параметры наконечников копий сближают их как с изделиями, известными в культурном комплексе Басарабь Подунавья, так и с предскифскими экземплярами из лесостепных районов, прилегающих к Северному Причерноморью. Ареал наконечников копий с отверстиями в основании пера (от Эльбы и Дуная до прилегающих к Северному Причерноморью лесостепных областей и Северо-Западного Кавказа – рис. 1) позволяет рассматривать их в качестве маркеров дунайских маршрутов отдельных групп или индивидов – воинов-копейщиков. При помощи отверстий в основании пера могли крепиться подвесы-символы (воинские значки, эмблемы, кисти, полотнище знамени и пр.), что придавало копьям функцию штандартов. Статусные предметы воинских подразделений (например, наконечники копий с необычными характеристиками – сверхдлинные, богато орнаментированные, с ушками или отверстиями в основании пера) на территории всей Европы бытовали, начиная с эпохи бронзы и в железном веке.

 

Р. В. Стоянов, А. Эрим-Оздоган. Коллекция черно- и краснофигурной керамики из раскопок поселения Менекше Чатай в Пропонтиде

Ключевые слова: Пропонтида, поселение, раскопки, чернофигурная керамика, краснофигурная керамика, коллекция, роспись, мастер.

В статье представлена черно- и краснофигурная керамика из раскопок античного поселения Менекше Чатай (Menekse Çatağı), расположенного на северо-западном берегу Мраморного моря, в 12 км к северо-востоку от современного турецкого г. Текирдаг (рис. 1). Коллекция состоит из 33 обломков столовой керамики и сосудов для масла и косметики, ко второй половине VI–первой половине V в. до н. э. (рис. 2–5). Среди чернофигурных сосудов следует отметить редкую чернофигурную пиксиду, произведенную в одном из центров Восточного Средиземноморья, вероятно, на Родосе (рис. 2, 1; 5, 1). В группе краснофигурной керамики выделяются горло ойнохои класса Agora P 15849, с изображением Ники, выполненном мастером Шуваловской амфоры (рис. 4, 1; 5, 3) и обломок кратера с изображением дионисийского фиаса, расписанный мастером Флоренция (рис. 4, 2; 5, 5).

 

В. И. Распопова. Бронзовый котел из Пенджикента

Ключевые слова: Пенджикент, Гардани Хисор, котел, бронза, литье, VIII в.

Осенью 1997 г. в Пенджикенте, в районе южного пригорода древнего города, к северу от усадеб был случайно найден бронзовый котел. Никаких построек на месте его обнаружения не было. Изделие еще в древности было смято и получило пробоины (рис. 1, 1–5; 2, 1–2). Находки сосудов из бронзы и серебра в раннесредневековых слоях городищ Средней Азии представляют собой большую редкость. Например, в Пенджикенте за 60 лет раскопок в слоях с V по 60–70-е гг. VIII в. встречены лишь один серебряный кубок (VI–VII вв.) и четыре бронзовых сосуда (VIII в.). Кроме того была обнаружена глиняная форма для отливки котла (рис. 1, 6). Изображение такого изделия представлено и в настенной живописи Пенджикента (рис. 1, 7). Вес найденного котла составляет 6,3 кг. Из такого количества бронзы можно было отлить более тысячи мелких полновесных монет, то есть примерно 20 дирхемов. Известно, что месячный заработок ремесленника равнялся 10–15 дирхемам. Скорее всего, котел был зарыт в землю перед захватом Пенджикента арабами в 722 г. Его владелец, стремясь уберечь котел как ценную вещь из металла, спрятал изделие неподалеку от дома. Возможно, что рассматриваемый котел мог быть изготовлен бродячим ремесленником.

 

Д. Абдуллоев. Археологические исследования мечети Машад-Ата в Туркменистане

Ключевые слова: Юго-Западный Туркменистан, средневековый город Де-хистан, мечеть Машад-Ата, медресе, дарсхане, худжра, айван, арочная ниша, обожженный кирпич.

Мечеть Машад-Ата находится в 25 км от поселка Мадав и в 1,5 км к северо-западу от руин средневекового городища Дехистан в Балканском велаяте на юго-западе Туркменистана. В 2009 г. при финансовой поддержке Отдела охраны памятников Республики Туркменистан автор статьи произвел раскопки площади, расположенной к северу от мечети. В результате этих работ был открыт строительный комплекс из 17 помещений, которые располагались по периметру квадратного двора (11,7 × 11,7 м) (рис. 1), вымощенного обожженными кирпичами шестиугольной формы. На полу двора были обнаружены остатки трех канавок, причем длина западной из них, имевшей лучшую сохранность, составляла с юга на север 7,4 м, ширина – 0,44 м, глубина – 8 см (рис. 2). В северной части двора канавки соединялись с квадратным водоемом (2,2 × 2,2 м), имевшим глубину 1,7 м. Его стенки были сложены из обожженного кирпича. Дождевая вода стекала по канавкам со двора мечети в водоем (рис. 3, 1). К востоку от двора находились помещения 1, 3, 4, которые служили учебными комнатами (дарсхане), причем пом. 1 с высокими глубокими арочными нишами для хранения книг, возможно, использовалось и в качестве библиотеки. К западу и северу от двора располагались небольшие жилые помещения 7–9, 15–17 (худжры), предназначенные для проживания одного или двух учеников. К северо-западу от двора выявлен комплекс из трех помещений 12–14, причем пом. 13 было снабжено канализационной системой (рис. 3, 2). Во время раскопок пом. 5 обнаружена уникальная находка: фрагмент обожженного кирпича с арабскими надписями (рис. 4). Мечеть существовала в течение двух периодов. Судя по керамике, обнаруженной на полах помещений и в айване (пом. 2), ранний период датируется IX–X вв., поздний – XI–XII вв.

 

ХРОНИКА

 

В. А. Алёкшин. Расширенное заседание Ученого совета и Отдела археологии Центральной Азии и Кавказа ИИМК РАН, посвященное 110-летию со дня рождения А. М. Беленицкого (1904–1993) – крупнейшего исследователя в области средневековой археологии Центральной Азии

 

В. А. Горончаровский, С. В. Кашаев. Расширенное заседание Ученого совета и Отдела истории античной культуры ИИМК РАН, посвященное памяти И. Г. Шургая (1934–1982)

 

Список сокращений

 

Список авторов статей, опубликованных в «Записках ИИМК РАН», № 10